Навеяно медитациями у вечернего моря...

Мираж памяти

Закат... одинокая фигурка на песке... кончиком хвоста чертит какие-то символы... нет... буквы...

Но сколько скрываетя за каждой из них...

С
- Слушайте все, командиру нужны добровольцы для вылазки! Кто пойдет?
Конечно,ты пойдешь.. Ты же с ним.. за него.. в огонь и в воду.. При том, что на вашей планете уже который год почти нет воды... Тогда просто в огонь.. и под выстрелы противника...

Т
- Тварь! Сволочь! Как он мог?!
- Успокойся. Зато теперь у нас одним предателем меньше.
Но ты не можешь успокоиться.. ты не веришь... никому... даже самой себе...

О
- О, черт! Так и до инфаркта довести можно!
- Тебе это не грозит! Инфаркт бывает у тех, у кого есть сердце... А у тебя его нет!
Ты отворачиваешься, понимая что наговорила лишнего...
- Ну зачем ты так? - его руки ложатся тебе на плечи,голос слегка виноватый - Я же все-таки живой...

К
Кровь.. проступает сквозь бинты... остается пятнами на одежде.. на руках... твоя, его, чужая... И песок тоже красный от крови... война штука такая... жестокая...

Е
- Если бы ты мог начать все сначала, как бы ты поступил?
- Так же. Ты же это пекрасно знаешь...
Конечно... но от этого не легче..

Р
Расставаться всегда тяжело... особенно с тем, кого любишь... без которого не можешь жить..

Она вздрагивает, словно очнувшись... резким движением руки стирает надпись... и уходит... А на песке остается несколько темных капель... словно от дождя... или от крови... или от слез...

Продолжение моего предыдущего фика, написанное моей подругой Энджи..

******
Ржавая пыль застилает глаза, скрипит на зубах, свербит в носу… Горячий без-ветренный воздух медленно колышется, размывая окружающий ландшафт. Кратеры. Сеть низких хребтов. И тишина.
  «Мне надо попасть в бункер, пока солнце окончательно не взошло и не опалило мне загривок», - подумал он, и, присев на колено, расчистил ладонью краешек люка в земле.Он встал, подобрав цепи, тянувшиеся с двух противоположных концов огром-ной двери, закинул их на плечо и дернул. Дверь легко и послушно отодвинулась, пахнуло влагой. Вот я и дома. Плюхнувшись на стальной стул, он сбросил сапоги. Ноги не слушались, мышцы сводило судорогами: сутки на байке без сна, еды и питья, с распаханным брюхом, его не просто измотали, они его чуть не убили.В середине пути, отбившись от засады в долине Арсии, потеряв управление, упав и вновь поднявшись, он каждой клеткой своего многострадального организма почувствовал безжалостность палящего солнца и безвременье, если хронометр за-был в бункере!
  О чем ты думал?! О чем? О стройной фигурке очаровательной Харли или об озорных глазках юной Искры? А как же свобода, за которую ты борешься? Она не исчисляется ни жертвами, ни прихотями, ни праздностью желаний и помыслов вои-на, уставшего от работы. Любая идея себя, в конце концов, сама же переваривает и спускается в коллектор вместе с отходами жизнедеятельности. На самом деле ты не о чем не думал. Ни тогда, при эвакуации энергоблоков, ни теперь, по дороге домой. Если это можно назвать домом.
  Рана, залатанная Искрой, саднит и щиплет. Каждое движение отдаётся молнией острой боли по всему телу.
Ты понимаешь свободу и борьбу за нее, но не понимаешь причастность детей к этой идее. Ведь в играх взрослых, тем более, если эти взрослые – власть, детям не место. Хрен с ними, с бункерами и убогими идолами, занимающими углы этих бункеров – как скелеты в шкафах мирных граждан. У каждого – персональный и в то же время – общественный: идея Свободы. Отчаяние – это не то, что принято называть «опустить лапки», это усталость от происходящего вокруг и сомнение в правильно-сти действий сопротивления.
  В голове помутилось. Он вырубился.
- Проснись…, - он резко поднялся, поняв, однако, что вырубился сидя на стуле, а очнулся – на койке.
Перед ним, на его стуле, сидела Тэя – крыса, с муаровой шерстью и игривым хохолком-челкой. Она была не просто крыса. Она – главная по химической части. Ходили слухи о том, что накачать какой-нибудь отравой любого мыша, даже самого здорового, для нее - пара пустяков, а в итоге - ты расколешься и сдашь все пароли и энергоблоки по винтику.
- Чего тебе тут надо, дрянь? – оскалившись от боли, рявкнул на нее Стокер.
- Тебя мне надо, - спокойно ответила Тэя.
- Пошла вон из моего дома! Я тебя не звал.
- Гостеприимно как. Ну ладно. Дело не требует промедлений. Твои девочки у нас. Мы ставим тебе, Стокер, ультиматум. Либо ты рассказываешь, где два оставшихся энергоблока, либо ты продолжаешь их беречь, но теряешь своих милых мышек. Даем тебе сроку – сутки. Ты отличный стратег и воин, так что советую пораскинуть остатками здравомыслия, и получить девушек невредимыми взамен на энерго-блоки. В противном случае, мы будем вынуждены ликвидировать их по частям. И использовать как вторсырье. Усёк?
- Ах ты тварь! – крикнул Стокер. – Куда вы их запрятали!!!?
- Мы знаем, куда. А тебе этого знать не обязательно. Полагаю, моей личной гарантии их безопасности на время принятия тобой решения, должно быть достаточно, - она протянула ему стакан с водой, кинув туда какую-то шипучую таблетку, и ласково проговорила, - Выпей, мой мальчик, это поможет тебе успокоиться!
- Я успокоюсь и без твоих химикатов! – огрызнулся Стокер и попытался ударить крысу по руке, чтобы выбить стакан, но с изумлением и яростью обнаружил, что при-кручен к койке по рукам и ногам.
- Не суетись. И рекомендую выпить это добровольно. Для твоего же блага. Ин-формацию я тебе передала, а что дальше делать – уже твоя забота, - прогнусавила она, освобождая Стокера из оков и протягивая стакан с жидкостью.
  Он подчинился и выпил. Тело обмякло, перед глазами поплыли яркие цветные картинки. Тэи рядом уже не было: она, казалось, растворилась. Он спал глубоким и тягостным сном, и мысль не покидала его воспаленный рассудок – где его верные и любимые соратницы и как их вызволить. Срочно найти друзей и рассказать им, а потом попытаться вычислить их местонахождение и при-думать план побега? Или сдать энергоблоки с потрохами?
Он резко открыл глаза и подскочил на койке. Бред. Я не смогу рассказать все ребятам, потому что не хочу рисковать жизнями девочек. И черт с ней с борьбой и свободой! Все к дьяволу. Всех к дьяволу. Жертвы уже не оправданы. Может, спасти моих милых мышек и всем подразделением махнуть на Землю? Или на Луну. Куда-нибудь. Продать эту ржавую землю крысам и всё... Отдать наши бункера. И сдать, наконец, энергоблоки!!! Будь они прокляты… В сущности ведь это груда металла… И из-за нее должны страдать мои друзья? Уже не бойцы, нет, а друзья.
С полной головой мыслей и щемящей душой, Стокер, разбитый после ранения и тяжелого сна, поднялся и начал собираться в путь.Если парни не знают о нашей общей беде, то я не стану их предупреждать. Я поеду в штаб противника. И сдам энергоблоки. И будь что будет. Мне терять нечего. Честь и достоинство подавлены. И о какой чести может идти речь?
- Эй, командир, ты дома? – за дверью раздался голос Дросселя.
- Да, заходи, только я собираюсь уехать… - невнятно проговорил Стокер.
- Куда это? С ранением? – спускаясь, сказал Дроссель, подошел к Стокеру и хлопнул по плечу.
- Мне… мне надо… Это долгая история… У меня тут гости были с утра. Мне надо, - еле слышно бормотал Стокер, одеваясь.
- Куда? – настаивал Дроссель.
- Отвали, это мои личные дела! – резко ответил Стокер. – Могут быть у меня личные дела?
- Остынь. Могут, - спокойно ответил Дроссель, но прищурился. – Ты сегодня явно не в себе. Понимаю, ранение, и все произошедшее накануне тебя немного подкосило. Да, мы ездили к тайнику с энергоблоками – все тихо.
- Ну и отлично. Да, у меня ранение и всякая муть в башке. Прости, мне надо ехать, - успокоившись, сказал Стокер.
- Куда, Стокер?
- В ставку. К крысам.
- Зачем? – удивился Дроссель.
- Надо. По делу, - ответил Стокер и направился к выходу из бункера, задев плечом Дроселя.
- Офонарел? – вдруг повернулся Дроссель и схватил командира за загривок, - Мы сделали пока все, что было в наших силах, сейчас затишье, все спокойно, куда тебя попёрло?
- Ты не понимаешь!!! – рывком Стокер освободился из рук Дросселя, и пихнул его в грудь.
- Полегче на поворотах! Чего не понимаю я, что понимаешь ты??? – начал закипать Дроссель, - Лично я понимаю только одно: ты рехнулся. Они тебя там в капусту порубят и скормят мутантам. И останется от тебя только «вечная слава»! Что произошло? Кто к тебе приходил? Учти, сейчас ребята подъедут, мы все тебя навестить решили, как освободились, и никто тебя не отпустит никуда.
- У меня срок!!! Мне надо и вы меня пустите! – бормотал Стокер, глядя на друга остекленевшими глазами.
- Рассказывай, - пихнув Стокера вглубь бункера, сказал Дроссель, потом поднялся, чтобы открыть дверь для остальных, услышав звуки моторов сверху.
Стокер стоял неподвижно, прокручивая в голове варианты ответов, но не нахо-дил нужного и правдоподобного, чтобы только не проговориться о визите Тэи и ее условиях.
«Рассказывай» - отдалось эхом в голове.
… А еще на Земле растут каштаны. Их можно поджаривать лазерным лучом, они легко очищаются от обгоревшей шкурки. И запивать молоком.
Картинки сменялись калейдоскопом, в памяти всплывали какие-то незнакомые вкусы и запахи, слова, термины и складывались в нелепые цепочки. Стокер стоял посреди красного плато, держа мотоцикл за руль, впереди – вход в общий тайник, где спрятаны энергоблоки, а сзади – огромная зияющая пустота. Она медленно росла, в нее бесшумно падали камни и ссыпался грунт, она затягивала желтоватое небо, пожирала редкие узкие дорожки облаков. Стокер повернулся и плюнул в нее.
- Стокер? – голос с той стороны, еще не затянутой бездной…
- Да, Тэя, я выполню твое условие. Мне нужны девчонки, а тебе - энергоблоки. Ты можешь их забрать, - отчеканил Стокер, повернувшись к ней лицом.
- С тобой приятно работать! – подмигнула Тэя.
- Кстати, что это такое? Кажется, тут раньше не было этой дыры, - Стокер указал рукой на пустоту позади него, клубящуюся, как дым пожара, чернеющую с каждым своим вздохом, бесшумную.
- Что-то вроде портала, только он возникает сам собой, его никто не контролирует, - пояснила Тэя.
- Впервые вижу, - сказал Стокер, без тени удивления, - Как там мои мышки?
- Вышлем немедленно целых и невредимых. Я держу свои обещания. Да, там, на горизонте, посмотри! Это башни Нью-Йорка.
- Отпад, - пробубнил Стокер.
Он очнулся, стоя посреди бункера, от звонкой пощечины....

  Стокер очнулся, щека уныло покалывала. Он устало взглянул на Винсента, ко-торый пытался привести его в чувства, кинул немой укор остальным и молча начал собираться в задуманный путь вновь.В бункере воцарилась тишина. Она повисла над ними горячим летним возду-хом, наполненным пылью и выхлопами моторов. Тишиной стало трудно дышать, она обволакивала мысли и чувства. Как полноправный хозяин своего жилища, Стокер решил нарушить неловкую паузу и проговорил негромко, но четко:
-В общем, мне нужно поехать к крысам. Просто нужно, поймите.
-Стокер, мы понимаем, - обобщил Дроссель, - но если случилось что-то серьезное, в чем я не сомневаюсь, то мы должны знать что именно, иначе мы не сможем тебе ничем помочь, окажись ты в беде.
-Парни. Наших девушек похитили крысы. И теперь они ждут, когда я сдам им оставшиеся энергоблоки. Срок мне назначили – сутки, - командир опустил руки, но в ту же минуту резко сжал кулаки и выпалил: Можете – помогайте мне в беде!
-Стокер?
  Он увидел перед собой кирпичную стену, которая выросла прямо перед его но-сом. Эту дорогу он знал, как свои пять пальцев, и мог в любое время суток проехать или пройти по ней с закрытыми глазами! И вот теперь – не сможет. Стену можно бы-ло обойти, но, куда бы он ни пошел, она поворачивала за ним, шла рядом с ним, петляя и окружая. Она росла ниоткуда, появлялась, как результат каждого его шага. Он понял это после множества попыток уйти в сторону или повернуться вспять. Ока-залось, что он сам создавал себе лабиринт. Вокруг себя. Везде. И не вскрикнуть – вот беда.
  Он ударил кулаками в одну из стенок, и она шумно осыпалась рыжим песком. Он ударил вторую – она так же разбежалась ржавыми песчинками вокруг него, подняв мелкие частички высоко в воздух. Он бил по стенкам, и они осыпались, но стоило ему сделать шаг, как выстраивалась новая, и следующая за ней. И вот уже некуда повернуться, он окружен со всех сторон рыжей стеной и осыпан пылью с ее кирпичей. А солнце плыло к зениту, и поднимался вихрь. Он зажмурился. Следом налетел ветер и поднял стены из песка к желтому небу, укутывая белый солнечный силуэт дымкой.
  Все стихло. Он ощутил чье-то присутствие рядом с собой и открыл глаза. Перед ним появилась Тэя, сопровождаемая Искрой и Харли. Он огляделся. За стеклянной витриной ходили люди, показывали в его сторону пальцами и о чем-то переговаривались. Ни ненависти, ни злобы, а лишь искреннее любопытство читалось на их глупых лицах, похожих друг на друга, как у ближайших родственников.
- Где я? – удивленно спросил Стокер у Тэи, не замечая своих милых мышек, из-за которых он пошел на погибель.
- В Отделе А. Это не Земля. Люди – клоны для опытов и исследований, тебя они видят впервые, ты им интересен, они это обсуждают и вечером на общем собрании расскажут друг другу о том, какое впечатление они получили, наблюдая за мышью-мутантом, - спокойно и последовательно ответила Тэя. Она держала в руке стакан с синей гелеобразной жидкостью и отпивала из него маленькими глотками, смакуя каждый во рту.
- Нет, подожди, дорогуша! – собравшись наконец, прищурился Стокер, - Я у себя в бункере. Как я могу быть одновременно в вашем Отделе А, на другом конце Марса, черт побери?
- Противника нельзя недооценивать, мой мальчик. Секретов мастерства я вы-давать, понятно, не буду. Но Отдел А, спецподразделение секретных разработок, – это не так далеко, как тебе кажется, это совсем рядом с твоим бункером, только руку протяни!
- Ладно, хватит. Если я здесь, под жестким контролем, значит, вы уже давно вывезли энергоблоки, а девчонок скормили каким-нибудь уродам… Что от меня еще то надо? Вы меня задолбали! – рявкнул Стокер.
- Спокойно, командир. Ты прав, некоторую информацию по интересующему нас объекту я получила, благодарю! – она сделала тостующий жест и отхлебнула синей жидкости. – Девочек я отпустила по домам.
- Тогда что они делают здесь?
- Это клоны. Для опытов и исследований, - повис голос Тэи над его головой.
  Харли и Искра стояли, взявшись за руки. У них не было ртов. Глаза были заклеены изоляционной лентой. Стокера передернуло, холод побежал по спине от загривка до хвоста и обратно, волнами. Образы рассеивались, расплывались пе-ред глазами, удалялись, а пространство заволакивала ржавая песчаная пыль. Она полезла в глаза, в нос, стало трудно дышать. Он сорвал с себя тяжелый пояс с оружием и кинул его на землю. Он рухнул на колени и уперся ими в края двери своего бункера, но сил, чтобы подняться и отодвинуть крышку не осталось. Он упал навзничь. Отстраненно, очень издалека, доносился до его слуха только вой ветра и шуршание песчинок,вовлекаемых в бешеный танец вихря.
- Стокер? – прорвался зов откуда-то из глубины песчаного вихря.
- Кто? Что? – еле шевелясь, не открывая глаз, промычал Стокер. Он лежал на своей койке, в бункере. Возле него, на стуле у изголовья, сидела Харли и вытирала его лицо влажной губкой, а юная Искра держала в руках миску с водой.
- Отравили нашего командира, - серьезно сказала Харли, обратившись к друзьям. – Тэя ему что-то подмешала в воду, он выпил, и попал под ее контроль. Каждая его мысль, каждый посыл, куски подсознания – все попало к ней в распоряжение. Она к нему подключалась фактически напрямую. И, естественно, никто нас с Искрой не похищал – это приманка была, чтобы ослабить его психику и надломить волю. К сожалению, часть информации об энергоблоках она все-таки получила, а вот Стокер ее утратил без восстановления. Короче, один блок они, скорее всего, уже вывезли, пока мы приводим в чувство наше-го полевого командира. Но! Стокер все-таки умница! Он собрал остатки силы и сумел противостоять этой гадине! – уже радостно и гордо произнесла она.
- Я сразу заподозрил неладное, как только услышал про неизвестные дела и ставку крыс. Ну, а упоминание госпожи Тэи меня убедило в том, что Стокер попал в ловушку, - сложив руки на груди, резюмировал Дроссель.
Винсент ничего не сказал, он лишь хмыкнул и покачал головой.
Стокер открыл глаза с потрескавшимися нитями капилляров поперек белков, медленно обвел взглядом собравшихся и глубоко вздохнул.
Последним свое отношение к произошедшему выразил Модо, до этого момента молчавший и изредка морщивший лоб:
-Отсохни твой карбюратор, командир!

Новому сезону мышей посвящается...

Мне обещали,ты прийдешь,
И будешь снова с нами...
Что ты вернешься не одим,
А как и был,с друзьями...

Мне обещали,что твой байк
Все так же быстр как ветер,
Что ты по прежнему сильней,
Отважней всех на свете...

Мне обещали,и сбылось,
Но Боже,что за Сила
Твой любимые черты
Так страшно исказила?

Куда исчез твой сильный стан?
И мужественный образ?
От облика,что помню я,
Остался только голос...

Ты словно демон-полиморф,
Обличье взял чужое,
Пред кем же провинился ты,
Что проклят на такое?

Прости,но я так не могу,
Узнать в тебе не в силах,
Того,чья рыцарская кровь
Текла в бойцовских жилах...

Для тех,кто вас не знал тогда,
И эти маски - лица...
А для меня-ночной кошмар,
Мечте не давший сбыться

Я отрекаюсь от тебя,
И клятвы не нарушу.
Теперь оставь меня,уйди,
И не тревожь мне душу...

.. и продолжение от Энджи...

Химия и жизнь

Ранним утром, весь обмазанный тональным кремом и покрытый толстым слоем пудровой пыли, Мэйс, бранясь про себя на непростую долю разведчика-предателя, прокрался к черному ходу, и вышел с базы.
Взглянув на восходящее солнце, он чихнул, подняв вокруг себя об-лако пудры. Морду начало парить под маской. «Если я сейчас не арен-дую у кого-нибудь мотор, я сдохну по дороге к Элладе, это еще и на юг», - прикинул про себя Мэйс, и решился угнать один из мотоциклов, да так, чтобы никто из парней не заметил пропажи, всего на пару часов.
Мейс опрометью кинулся к одному из серебристых байков, плюх-нулся на кожаное сиденье, дернул рычаг ногой и лихо помчался в сто-рону равнины Эллада, подняв рыжий вихрь.
Через 15 минут он тормознул у северной границы равнины. Чтобы никто со стороны не заметил чужой байк, он накинул на него плащ. Мэйс припал на одно колено, нащупал под песком кнопку и нажал ее…. В ту же минуту перед ним открылись механические двери люка, с лестницей к лифту с железными решетчатыми дверями, ведущего на несколько этажей под землю.
Железная решетка лифта отодвинулась, Мэйс направился к единст-венной двери впереди и нажал на звонок. Стальное окошко отодвину-лось, и на него зыркнул миндалевидный карий глаз с прищуром, из-за двери сурово промычало:
- К кому?
- К командиру Тэе, - спокойно ответил Мэйс.
- Зачем?
- У меня назначено.
Стальная дверь со скрежетом открылась, оставив щелку для того, чтобы в нее протиснулся Мэйс, и тут же захлопнулась у него за спиной, а перед ним стоял громадный крысина, заслоняя горой мускулов яркий свет катодных ламп под потолком.
- Это – Модест, - услышал Мэйс голос Тэи откуда-то из глубины ла-боратории, он отразился от сотен колбочек и эхом разлился по комнате.
- Очень приятно, - огрызнулся Мейс. – Тэя, я к тебе по срочному де-лу! Выручай, мне некуда больше идти…
- Вляпался в неприятную историю? – так же спокойно ответила Тэя, жестом указывая Модесту отойти и пропустить Мэйса.
- Короче. Меня тут парни как-то донимать принялись с утра… в об-щем, я сорвался, потому что гримировался в это время, а дверь снесена с петель нашим полевым командиром доблестным, а я – с тональниками и прочими бабскими причиндалами! Мне кажется, кто-то из них до чего-то уже догадывается, даже если смутно, - нервозно и громко говорил Мэйс, - Тэя!!! Ты должна мне помочь. Меня уже достала эта маска, но что-то надо делать с шерстью и хвостом, чтобы не выделяться и не красть потом тональники везде!
- Неврастеник! – рявкнула Тэя. – Я тебе ничего не должна, Мэйс. Это что еще за речи, а? Мало того, что я тебя выше по званию, так я еще и старше тебя, братец!!! И не смей мне грубить и повышать голос в моей лаборатории! – прошипела Тэя и ткнула пальцем ему в грудь.
Мэйс опустил голову, отдав себя в полное распоряжение сестре.
- Так. Сперва, братец, мы тебя отпарим от пудры и крема. Потом я высветлю тебе шерсть под цвет твоей маски… что с хвостом делать, не знаю. Но полагаю, что он может остаться и в первозданном виде, по-скольку ты уже будешь другой масти, он выделяться не будет, а при возможных вопросах ссылайся на радиоактивное отравление, наплети что-нибудь про локальное облучение. Придумаешь, голова на месте вроде. Разве нет? – успокоившись, и уже серьезно, говорила Тэя.
- Знаешь, Тэя, я к тебе обратился, по-моему, во второй раз в жизни, чтобы ты мне помогла, потому что мы родня. Я не думал, что ты вос-примешь мою просьбу в штыки… да, отчитала, усмирила, но асфальти-ровать меня не смей! – продолжил огрызаться Мэйс. – Просто делай что-нибудь!!!!! Там, наверху, стоит мотоцикл одного из мышей! И пока они дрыхнут, отдыхая от трудов праведных, я позаимствовал его, чтобы время сэкономить!!! А ты мне тут нотации читаешь!!!
- Успокойся, Мэйс. Успеешь. Но повышать на меня голос не надо. Из беды выручу. И совет тебе мой – учись сдерживать свои эмоции. Ты же в разведке, брат, а разведчик должен быть холоден и рассудителен, - тихо сказала Тэя и подозвала к себе громилу-лаборанта, - Модест! Разо-грей промывочную камеру, приготовь емкости, реактивы и инструменты. Его надо отпарить и выкрасить в рыжий цвет, так что подбери подходя-щие оттенки, – повернувшись к Мэйсу, она предложила: Выпьешь чего-нибудь?
- Эээ…я за рулем.
- Ну как знаешь, а я выпью, пока тебя моют.
Она удалилась в свой кабинет, а Модест легонько взял за локоть Мэйса и повел к промывочной, как палач обвиняемого в камеру пыток. Мэйс попытался отбиться, но понял, что в случае если он вырвется из лап-тисков Модеста, то точно без руки, и успокоился.
- Маску снимите, пожалуйста, - пробубнил Модест.
Мэйс стянул с себя ненавистный чехол, отдал его Модесту на от-ветственное хранение, и, весело подмигнув, храбро вошел в дверь про-мывочной камеры. Через 10 минут Мэйс, пушистый, как шерстяной ша-рик, вывалился оттуда, откашливаясь водой.
- Камера пыток. Я чуть не сдох! – выдохнул Мэйс. – Тэя! Разорви тебя черти!!! Я на ноги подняться не могу… это твое изобретенице?
- Моё, Мэйс. Эта камера не рассчитана на моего брата. Она – для мытья химической посуды. Так что успокойся и прими все, как есть. В беде – все средства хороши.
У Тэи было все уже готово для преображения Мэйса в рыжую мышь, и, надев свежий белый фартук, она принялась над ним колдовать. Она смешивала реактивы, переливала их из одной колбы в другую, кидала в раковину многочисленные пробирки. Жидкости в сосудах то темнели, то светлели, то меняли цвет в рыжей гамме от красного до пастельно-желтого. Мэйс заворожено наблюдал за этими чудесами науки и гордил-ся своей сестрой.
Тэя легко и бесшумно ходила вокруг Мэйса, окружая его различны-ми запахами химикатов, а кисточка в ее руке жирно возила по его шер-сти, и какая-то жижа, растекаясь по коже, щипала и жгла так, что ему ос-тавалось скрежетать зубами и морщиться. Через час Мэйса было не уз-нать: он стал настоящим рыжим мышем! Он спасен. Хотя бы на какое-то время прикрытие ему обеспечено. «А потом, - подумал он, - я снова сделаю вылазку сюда, подкрасить корешки».
- Даже не думай, Мэйс! – прищурилась Тэя, встав перед ним в заля-панном оранжево-коричневыми пятнами фартуке, и уперев руки в бока.
- Эээ, спокойно, я ничего такого и не думал. Просто шерсть растет… ну чтобы корни, так сказать, подкрасить… а там, глядишь, и закончится моя миссия на базе! – заискивающе осклабился Мэйс.
- Ладно, Мэйс. У тебя есть ровно 20 минут, чтобы вернуться на базу, иначе хватятся мотора, и когда оторвут тебе голову, даже я не в силах буду тебя восстановить, - повысив голос, сказала Тэя.
- Брось, сестра, для тебя пришить башку кому-то – пара пустяков! – усмехнулся Мэйс.
- Попридержи язык, Мэйс. Это не так просто, как тебе кажется. Но да всё, тебе пора! – поправив ему жилетку, сказала Тэя. – Буду ждать от тебя новостей.
- Спасибо, сестрица, выручила! Я твой должник уже дважды, - под-мигнул Мэйс сестре и чмокнул ее в щеку.
Направившись к выходу, он хлопнул стоящего у двери Модеста по бицепсу, попрощался, и побежал к лифту. Время истекало.
Поднявшись на поверхность, он нажал ту же кнопку, и дверь закры-лась.
Мэйс сбросил плащ с мотоцикла, запрыгнул на сидение, и резко тронулся с места, помчавшись обратно к базе. На хронометре значи-лось 5.50 утра, а значит через 10 минут все должны просыпаться, а ко-мандир первым пойдет будить именно его.
Мэйс вовремя доехал до базы, поставил на место мотоцикл, и бес-препятственно добрался до своей комнаты, с дверью, висящей на соп-лях и честном слове командира.
Через пять минут Мэйс, лежа на койке, услышал звон будильника в комнате командира и облегченно выдохнул. Сегодня – его день!

Перетащено с Li.ru...
творчество коллективное... но,чувствую,кроме меня выложить некому...

Кошмары...
Темно... холодно... только полная луна заливает своим призрачным светом землю... кованые ограды... кресты и надгробия... тихо... А на кладбище так и должно быть... именно поэтому ты здесь.. чтобы никто не мешал... никто не видел твоих слез...
Светлая мышка в темной накидке подходит к мраморному надгробию... секунду стоит неподвижно,а потом молча опускается на землю... прижимается щекой к холодному камню... пальцы скользят по выбитой надписи... Имя... даты... он прожил долгую жизнь... но его больше нет... и от этого страшная пустота в груди.. которую не
заполнить ничем... Говорят,что любовь сильнее смерти... но иногда костлявая побеждает...
Чуть в стороне в темноте мелькнуло что-то белое. Белое существо присело на корточки у свежего холмика земли и опустило голову. До мышки донеслось тихое
нечленораздельное бормотание. Создание, словно кого-то звало, и осторожно скребло землю тонкими лапками тихо скуля и повизгивая. На секунду оно обернулось и мышка заметила два огромных синих глаза в которых горело безумие. Мышка оттерла рукавом слезы... Наверное и она сама со стороны выглядит как сумасшедшая... Призрак Отчаяния и Призрак Безумия... Рука в тонкой перчатке нащупала за пазухой верный кинжал...
- Кто ты? - тихо спросила она у белого привидения
Существо словно не видело ее. Оно еще немного покрутилось у холмика и начало скрести его, разрывая землю. Бормотание стало еще отчетливее. Мышка смогла
расслышать несколько фраз. - " Я... люблю... тебя... Я верну... "
В голове помимо воли всплыли строчки из любимой песни... Неужели и дальше будет то,о чем она подумала... мышка вздрогнула,как от порыва ледяного ветра... С того света невозможно вернуть... только уйти туда самому.... Призрак отчетливо фыркнул и нырнул в открытую могилу. Затем оттуда послышались попискивание, шепот и звуки поцелуев.
- Я... люблю... Я не брошу... Не хочу... Ты со мной... навсегда... Ты... не ушел... Ты... просто спишь...
Мышка прижалась к надгробию,словно стараясь с ним слиться... Перед мысленным взором мелькнули сцены собственной истерики в морге... но чтобы раскапывать
могилу... нет... до такого состояния она еще не дошла... А вот существо похоже дошло до намного худшего состояния. Вслед за поцелуями из могилы донеслись тяжелое дыхание и тихие прерывистые стоны. Мышка зажмурилась... этого просто не может быть... Спустя несколько десятков минут "призрак" вылез наверх вытаскивая за собой что-то тяжелое. Он пыхтел и приглушенно фырчал.
-Не оставлюуу... Никогда...- в лунном свете два силуэта выглядели смазаными блуждающими тенями.
Мышка смотрела на них не веря собственным глазам... Вдруг существо снова повернулось к ней и тихо зарычало. Оно заметило что за ним наблюдали. Снова в свете луны блеснули такие знакомые и одновременно чужие глаза.
- Кей? - побелевшими губами прошептала мышка - Зачем ты здесь? Или... за кем?
Мышь опустил свою ношу и абсолютно молча двинулся к мышке. Он шел согнувшись все время и неотрывно глядя на нее.
- Не подходи... - мышка зашипела и инстинктивно заслонила собой надгробие - Ты ему при жизни покоя не давал... А теперь еще и этого хочешь? Обойдешься.. Уходи...
Кей покачал головой и все еще глядя на мышку продолжал медленно идти к ней.
- Последний раз предупреждаю.. не подходи.. - Гайка покрепче сжала рукоять кинжала
Подойдя мыш протянул тонкую лапку и начал осторожно трогать Гаечку, словно пытался убедиться что она действительно существует. Мышка вздрогнула от его прикосновения... потом аккуратно взяла Кея за тонкое запястье и убрала его руку
- Не прикасайся ко мне.. Что тебе нужно,Кей?
Мышик не отвечал. Выглядел он действительно как привидение. Тонкий, грязный в рваной одежде и со спутанными волосами.
- Я... пришел.. за... любовью...- Выдохнул он.
- За любовью? На кладбище? - мышка решила что ослышалась - Хотя... я и сама здесь по той же причине..
- Я не верю... он не ушел... он только спит... я люблю его...- Кей раз за разом повторял одни и те же слова глядя на луну.
- Не веришь... значит... пытался его разбудить? Я тоже... пыталась.. еще до похорон... разбудить.. вернуть... бесполезно...
Кей на секунду замолчал. - Нельзя разбудить... Ненадо... пусть спит... Он.. так лучше...- Речь мышика путалась. Затем он развернулся и поковылял к оставленной ноше.
- Ты всегда был психом... им и остался... - пробормотала Гайка вслед мышонку
По дорожке к могилам бежала черно-рыжая мышка. Заметив Кея она бросилась к нему и крепко ухватив за плечи прижала к себе.
- Господи... нашла... существо мое.. ну что ж ты творишь... ты ведь сам нем знаешь чего делаешь, зачем делаешь и как... - Кей изо всех сил дергался порываясь вернуться к оставленному предмету.
Гайка чувствовала как у нее начинает кружиться голова... Еще не хватало в обморок упасть.. Мышка обернулась и заметив ее прижала уши и тихо сказала.
- Простите его... он... он не контролирует себя... Он... я... это я его проглядела... уже второй день ищу... нашла... простите... Ой... - Она заметила
последствия Кеюшкиной деятельности. - Ты опять... который раз я все это уже как раньше делаю... оставь ты его в покое...
- Я не брошу... люблю... Я верну.. - снова завел свою пластинку мышь.
- Я не... я его прекрасно понимаю... - еле выговорила Гаечка
- Вы... его знали? -
- Да... давно... и.. недолго... - мышка грустно улыбнулась - Но отметины от того знакомства остались у обоих... на всю жизнь...
- Я не думаю что он сейчас вас узнал... - Грустно вздохнула мышка, подхватывая Кея на руки. - Может вы его подержите пока я все не исправлю? Мне не хочется чтобы его забрали от меня. Мне его жаль.
- Я его уже один раз подержала.. за руку... - на секунду гримаса ненависти исказила Гайкино лицо - Правда потом простила... А меня он точно не узнал.. иначе сейчас здесь было бы на два трупа больше... - она тяжело вздохнула... откинула со лба мешающую прядь... - Ладно... присмотрю за ним...
Пока мышка исправляла содеянное Кеем, тот молча сидел рядом с Гаечкой и смотрел вдаль. Гайка молча наблюдала за ним,подставив свою мордочку лунному свету... ну почему ее угоразило встретить именно его? И именно здесь... Анни закончила и подошла к ним. - Мне надо идти... - Она взяла Кея наруки и молча пошла по дорожке к воротам оставив Гайку наедине с воспоминаниями. Гайка словно не видела их... коридор... медленно оседающая пыль от разбитой стены... кровь на любимом лице... белый берсерк... дикая боль в груди от раздирающих ее когтей... острых... и холодных как сталь... кончик кинжала нащупывает сердце и резким движением останавливает его... становиться нечем дышать...

- Гаечка,что с тобой? - Стокер встревоженно смотрел на светлую фигурку,в напряженной позе сидящую на кровати,потом осторожно дотронулся до ее плеча - Ответь... не пугай меня так...
- Ничего... - мышка судорожно всхлипнула,прижавшись к командиру всем телом и зарывшись мордочкой в его каштановую гриву - Просто... просто дурной сон...
- Скорее уж кошмар... - чуть улыбнулся мыш,нежно целуя Гаечку - Не бойся,родная,я же с тобой...
- Знаю... Я люблю тебя,Стокер...
"И даже смерть не разлучит нас.. " - мысленно добавила мышка...но вслух эту фразу она произносить не стала...

*****************************************

Огонь. Огненный шар. Он летит словно в замедленной съемке, но Тако уже понимает. Она опоздала...
Шар ударяет Мэйса в грудь и тело крыса охватывает пламя. Но предатель не кричит, даже не двигается. Он стоит, чуть разведя руки, словно приглашая ее в огненные объятья. И сквозь танцующие язычки пламени на Тако смотрят такие родные черные глаза. Клыки Мэйса обнажаются в какой-то демонической полуулыбке. Словно он знает что-то очень важное и хочет поделиться. Но рев пламени заглушает все. Только не оглушительный стук ее сердца. Медленным неверным движением Тако поднимает шлем, надевает его, закрывает забрало. "Наш гроб будет закрытым. Если гроб будет..." И выпускает самую сильную волну, на какую способна, себе в голову...
......
- ОПЯТЬ???!!! - Истошно завопил Мэйс, сбрасывая Тако с кровати и сам падая с другой стороны. В ту же секунду на их ложе с треском рухнул потолок.
- Да сколько можно?! Истеричка! Чудовище ты такое! - Продолжал разоряться крыс. - Тебе в шлеме спать надо! Или с кляпом, пока не угробила нас обоих!
- П-п-прости. - Захрипела мышь, выглядывая из-под заваленной кровати. Казалось, ее потемневшие глаза занимают сейчас всю полезную площадь мордочки.
- Пап? - В дверях появился заспанный крысенок. - Все в порядке?
- Да опять потолок обвалился! - Раздраженно отмахнулся Мэйс.
- Иди спать, Гэри, детка. - Добавила дрожащим голосом Тако.
Немного поколебавшись, мальчик кивнул ушастой головой и вышел. Мэйс со вздохом поднялся с пола и сел в глубокое кресло. На минуту в комнате воцарилось молчание, затем крыс наклонился, легко поднял подругу и усадил к себе на колени.
- Ну? - Его голос снова был спокойным и насмешливым, но Тако почувствовала в нем тщательно скрываемую тревогу и нежность. - Опять кошмары, мелкая?
- Ты себе даже не представишь, Хвост. - Поежилась мышь, прижимаясь к широкой груди Мэйса. - Даже не представишь...
Через пролом в потолке на эту странную пару смотрел величественный только взошедший Дэймос...

*************************************************

Снова и снова... голод... он застилает свет перед глазами, лишает разума, превращает мыслящее существо в безумного зверя... Что это? Повязка на глаза? Зачем? Все равно перед глазами все плывет и кружится... Нет, никому не понять голод вампира... Но что это? Кто-то совсем рядом, живой, и ты чувствуешь, как пульсирует в его теле кровь... кровушка... такая сладкая и желанная...
Серая мышка рванулась навстречу зову, почувствовала столь желанный вкус, разорвав неизвестному горло... Возвращались силы, жизнь, энергия... и вдруг... с нее сдернули повязку...
- ТК?!! Милый... ты... я... я тебя...
И дикий, неистовый крик отчаяния и ужаса заставил истязателей зажать уши... А мышка, не обращая на них внимая, продолжала обнимать еще теплое, но уже неживое тело...
- НЕЕЕЕЕЕЕТ!!!!!!!
***
- Ворга, рехнулась? Миру разбудишь... - зашипел на застывшую в ужасе мышку худощавый крыс.
- А... что? ТК!!! Ты живой!!! - Ворга крепко обняла крыса, почти лишив его дыхания.
- Сумасшедшая... отпусти... - но, вместе с тем, крыс сам крепко обнял ее. - Ну что, опять?
- Оп..опять... - Ворга всхлипнула. - Я... я тебя...
- Ну будет, детка, будет... - крыс поднялся с кровати, подхватил мышку на руки и зашагал в другую комнату. - Смотри-ка, спит...
ТК поставил Воргу на пол и они вместе смотрели на маленькую крыску, сладко посапывающую под теплым одеялом.
- Вся в тебя, - неожиданно хихикнула Ворга. - Будет спать, пока не закричишь ей в ухо.
Крыс ласково потрепал мышку за ухо.
- А разве я когда-либо отрицал, что Мира - это сама моя лучшая работа?.. Да что там работа... она - мое самое лучшее произведение... самое бесценное...